Словен Старый
Согласно «Сказанию о Словене и Русе», новгородскому по происхождению
легендарно-историческому сочинению XVII века, Словен произошёл
от Скифа. По причине усобицы Словен и его брат Рус в 3099 году от
Сотворения мира со своими людьми переселились на север. На севере деяния
Словена и Руса связывается с древними топонимами и городами. Они долго
странствовали, затем пришли к озеру Мойска, позднее получившему
название Ильмень («Илмерь») в честь сестры Словена и Руса Илмеры. Река
Мутная была переименована по имени старшего сына Словена в Волхов. На
её берегу князь построил город Великий Словенск, позднее
названный Новгород. Рус основал город Русу (Старая Русса). Аналогично
прочие новгородские топонимы возводятся к именам родственников князей.
Сыновья и внуки Словена и Руса совершали походы до Ледовитого
океана, Урала и страны за горами, «рекомой Скирь, иже есть Сибирь»[1].
Потомкам Словена и Руса покорился весь север до Ледовитого океана и
Зауралья — Сибири, а вместе с сородичами — болгарами и скифами они
подчинили земли до Дуная[6].
Конструкция «Сказания…» и его датировки не соответствуют историческим
реалиям; скифская эпоха относится к 1-му тысячелетию до н. э., а в
«Сказании…» Словен и Рус перемещаются со своими народами на север
Восточной Европы из-за распрей между потомками Скифа в 2409 году до н.
Иоакимовская летопись, спорный источник обнаруженный или
подделанный историком В. Н. Татищевым, сообщает, что Словен — князь,
брат Скифа и потомок Иафета, много воевал на востоке, после чего ему
пришлось сдвинутся на запад. Там он захватил Причерноморье и земли
по Дунаю, и подвластные ему народы от его имени назвались славянами.
Землями у Дуная, а также Фракией и Иллирией он оставил править своего
сына Бастарна, после чего пошёл на север, где основал город Словенск. Скиф
же остался в Причерноморье, где подвластные ему народы начали
заниматься скотоводством и грабежом. В честь него эти земли назвали
Скифией. Словен основал династию, которая правила много сотен лет.
Гостомысл
Гостомысл — персонаж книжных легенд, известных с XV века. В книжной
традиции с XV века — старейшина ильменских словен, живший в IX веке. В
некоторых поздних, с XVI века, списках русских летописей с его именем
связывается призвание на княжение Рюрика. Гостомысл является также
героем, представленным в качестве правителя или князя, литературных
произведений «Сказание о князьях Владимирских» XVI века и «Сказание о
Словене и Русе и городе Словенске» XVII века, а также Киевского
синопсиса XVII века.
В ранних русских летописях имя Гостомысла не встречается. Его имя как
первого новгородского старейшины появляется в XV веке в перечнях «А се
посадници новгородьстии» из Комиссионного списка Новгородской
первой, Ермолинской и Новгородской четвёртой летописей. Как
инициатор призвания варягов, он появляется в ещё более поздних
источниках XVI века. Воскресенская летопись XVI века сообщает, что по
совету Гостомысла призвали варягов из Пруссии: И въ то время въ Новеграде
некый бе старейшина именемъ Гостомыслъ, скончаваеть житіе, и созва
владалца сущая съ нимъ Новаграда, и рече: «советъ даю вамъ, да послете въ
Прускую землю мудрыя мужи и призовете князя отъ тамо сущих родовъ.
Гостомысл единожды упоминается в Никоновской летописи XVI века в
описании расселения славянских племён.
Летописи указывают холм Гостомысла и его могилу на Волотовом поле,
вблизи Великого Новгорода.
Археологи сомневаются в самом существовании Новгорода в IX веке: самые
ранние постройки там датируются 930-ми годами. Княжеская резиденция
в Рюриковом Городище возникла раньше, и там обнаружены следы
скандинавского и западнославянского присутствия.
Гостомыслом звали одного из племенных вождей
(князей) вендов (ободритов, племенного союза западных славян), который
погиб в 844 году в сражении против короля Людовика II Немецкого. В
оригинальных латинских текстах имя погибшего вождя пишется как
Gestimus, Gestimulus, Gostomuizli.
Татищевские известия
Гостомысл известен также из так называемых татищевских известий —
группы исторических известий, опубликованных в труде второй четверти
XVIII века «История Российская» Василия Татищева, содержащих
информацию, не имеющую аналогов в известных в настоящее
время исторических источниках; происхождение и достоверность известий
носят дискуссионный характер.
Наиболее подробно историю Гостомысла излагает так
называемая Иоакимовская летопись, сомнительный источник, известный
только по выдержкам из него, сделанным Татищевым (таким образом,
сведения из Иоакимовской летописи также принадлежат к числу
татищевских известий). Гостомысл упоминается как в самой Иоакимовской
летописи (выдержках, приведённых Татищевым), так и в тексте Татищева со
ссылкой на эту летопись.
Согласно Иоакимовской летописи:
«Буривой, имея тяжкую войну с варягами, неоднократно побеждал их и стал
обладать всею Бярмиею до Кумени. Наконец при оной реке побеждён был,
всех своих воинов погубил, едва сам спасся, пошёл во град Бярмы, что на
острове стоял, крепко устроенный, где князи подвластные пребывали, и, там
пребывая, умер. Варяги же, тотчас пришедшие, град Великий и прочие
захватили и дань тяжёлую возложили на славян, русь и чудь.
Люди же, терпевшие тяготу великую от варяг, послали к Буривою, испросить
у него сына Гостомысла, чтобы княжил в Великом граде. И когда Гостомысл
принял власть, тотчас варягов что были каких избили, каких изгнали, и дань
варягам отказался платить, и, пойдя на них, победили, и град во имя
старшего сына своего Выбора при море построил, заключил с варягами мир,
и стала тишина по всей земле. Сей Гостомысл был муж великой храбрости,
такой же мудрости, все соседи его боялись, а его люди любили,
разбирательства дел ради и правосудия. Сего ради все близкие народы чтили
его и дары и дани давали, покупая мир от него. Многие же князи от далёких
стран приходили морем и землёю послушать мудрости, и видеть суд его, и
просить совета и учения его, так как тем прославился всюду.»
Три дочери Гостомысла были замужем за соседними князьями, а четыре сына
умерли ещё при его жизни. Переживая об отсутствии мужского потомства,
Гостомысл однажды увидел во сне, что из чрева средней его дочери, Умилы,
произросло огромное дерево, покрывшее своими ветвями огромный город
(ср. у Геродота историю о сне, увиденном дедом Кира Великого). Вещуны
растолковали, что один из сыновей Умилы будет его наследником. Перед
смертью Гостомысл, собрав «старейшин земли от славян, руси, чуди, веси,
меров, кривичей и дряговичей», рассказал им о сне, и они послали к варягам
просить в князья сына Умилы Рюрика, отцом которого был неназванный по
имени варяг. Согласно матрилатеральной традиции (наследование по
материнской линии), на зов явились, после смерти Гостомысла, Рюрик с
двумя братьями — Синеусом и Трувором.
Татищев со ссылкой на Иоакимовскую летопись и, возможно, используя
какие-то несохранившиеся источники (хотя, вероятно, далеко не ранние),
рассказывает о женитьбе Рюрика на Ефанде, дочери новгородского
посадника Гостомысла, инициатора приглашения Рюрика.
Согласно «Новгородской Степенной книге», одному из источников,
использованных Татищевым (вероятно, это собственно Степенная
книга XVI века), Гостомысл умер глубоким стариком.

Вадим Храбрый
В некоторых поздних летописных сборниках XVI века,
включая Никоновскую летопись, появляется предание о смуте в Новгороде,
возникшей вскоре после призвания варягов в 862 году. Между новгородцами
оказалось много недовольных самовластием Рюрика и действиями его
сородичей. Под предводительством Вадима Храброго вспыхнуло восстание в
защиту утраченной вольности. Вадим был убит Рюриком, вместе со многими
своими «советниками» (сторонниками). Согласно Никоновской летописи,
многие новгородские мужи бежали в Киев. В изложении
историка В . Н . Татищева Вадим был местным словенским князем.
Согласно Никоновской летописи:
Въ лето 6372 [864]… Того же лѣта оскорбишася Новгородци, глаголюще:
«яко быти намъ рабомъ, и много зла всячески пострадати отъ Рюрика и
отъ рода его». Того же лѣта уби Рюрикъ Вадима храбраго, и иныхъ многихъ
изби Новогородцевъ съветниковъ его… В лѣто 6375… Того же лѣта
избѣжаша отъ Рюрика изъ Новагорода въ Кiевъ много Новогородцкыхъ
мужей.

Правители Новгородского княжества

Рюрик
Древнерусские летописи начали составляться 150—200 лет спустя после
смерти Рюрика на основе устных преданий, византийских хроник и немногих
существующих документов. Древнейшим сохранившимся источником о
Рюрике является сказание о призвании варягов, содержащееся
в списках «Повести временных лет» XIV—XVI веков (самый ранний
сохранившийся список которой читается в составе
суздальской Лаврентьевской летописи 1377 года), восходящих к редакциям
начала XII века. Независимым от «Повести временных лет» источником
является Новгородская первая летопись младшего извода XV века, однако
«Повесть временных лет» и Новгородская первая летопись, по мнению
филолога и ведущего исследователя
летописания А . А . Шахматова (концепция которого по истории летописания
в основных деталях принята большинством учёных) восходят к общему
источнику конца XI века, названному им «Начальный свод» и уже
содержавшему сказание о призвании варягов. Текст «Начального свода»
частично сохранился также в Новгородской четвёртой и Софийской
первой летописях XV века.
Согласно летописям, в 862 году варяг Рюрик с братьями Синеусом и
Трувором по приглашению ильменских словен и кривичей, а также таких
племён, как чудь и весь, были призваны княжить в трёх городовых областях:
Синеус — в Белоозере, Трувор — в Изборске, Рюрик, по одним данным, — в
Ладоге, по другим — в Новгороде. Это событие, с которого традиционно
отсчитывается начало русской государственности, в историографии
получило условное название призвание варягов. Летописец назвал причиной
приглашения междоусобицу, охватившую жившие на новгородских
землях славянские и финно-угорские племена. Рюрик пришёл со всем своим
родом, называемым русь.
«Повесть временных лет» сообщает, что после смерти младших братьев
власть сосредоточилась в руках Рюрика:
…И пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, —
на Белоозере, а третий, Трувор, — в Изборске. И от тех варягов прозвалась
Русская земля. Новгородцы же — те люди от варяжского рода, а прежде
были словене. Через два года умер Синеус и брат его Трувор. И принял всю
власть один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города — тому Полоцк,
этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах — находники, а
коренное население в Новгороде — словене, в Полоцке — кривичи,
в Ростове — меря, в Белоозере — весь, в Муроме — мурома, и над теми
всеми властвовал Рюрик.
Согласно БРЭ, «Нет оснований не доверять этому преданию, но летописная
хронология событий (изгнание варягов, призвание Рюрика, вокняжение в
Киеве Аскольда и Дира в 852, смерть Рюрика в 879, захват Киева Олегом в
882) явно условна».
По летописи можно заметить расширение подвластных Рюрику земель: его
власть простиралась на Новгород, а также на западно-
двинских кривичей (город Полоцк) на западе, финно-угорские
племена мери (город Ростов) и мурома (город Муром) на востоке.
В поздней Никоновской летописи первой половины XVII века сообщается о
смуте в Новгороде, жители которого были недовольны правлением Рюрика.
Событие отнесено к 864 году, то есть когда, по Ипатьевской летописи, Рюрик
основал Новгород. Чтобы подавить смуту, Рюрик убил некоего Вадима
Храброго, о котором известно только то, что сказано в Никоновской
летописи:
Историки связывают сообщение Никоновской летописи о восстании
новгородцев с более поздними событиями XI века при Ярославе Мудром. В
879 году, согласно летописи, Рюрик умирает, оставив малолетнего
сына Игоря под опекой своего военачальника и, возможно,
родственника Олега.
По одной из версий, Рюрик являлся викингом Рориком Ютландским из рода
южнодатских правителей, династии Скьёльдунгов, племянником изгнанного
датского короля Харальда Клака.
Другой версией является версия происхождении Рюрика из среды
западнославянских племён ободритов, руян и поморян. Под сомнение в
разное время ставилась и хронология призвания Рюрика, и реальность
Рюрика и его братьев, и их происхождение, и, особенно, сама политическая
идея «призвания варягов» — властителей-иноземцев. В историографии
XIX−XX веков (особенно советской) этот вопрос был значительно
идеологизирован. Заявлялось, что версия об иноземном происхождении
первых князей — «антинаучная норманнская теория», якобы призванная
доказать, что славяне не могли самостоятельно создать государство.
М . В . Ломоносов выводил Рюрика с варягами из пруссов, опираясь на
топонимы и поздние летописи, которые заместили лексему «варяги»
псевдоэтнонимом «немцы». Славянское происхождение Рюрика Ломоносов
априори принимал как непреложный факт:
…варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена
славенского, говорили языком славенским, происходили из древних россов и
были отнюдь не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах
Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною… имени Русь в
Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано… В
наших летописцах упоминается, что Рурик с Родом своим пришёл из Немец,
а инде пишется, что из Пруссии… Между реками Вислою и Двиною впадает
в Варяжское море от восточно-южной стороны река, которая вверху, около
города Гродна, называется Немень, а к устью своему слывёт Руса. Здесь
явствует, что варяги-русь жили в восточно-южном берегу Варяжского моря,
при реке Русе… И само название пруссы или поруссы показывает, что
пруссы жили по руссах или подле руссов.
— М. В. Ломоносов. «Возражения на диссертацию Миллера»

Олег Вещий
В летописной традиции имеются две версии биографии Олега: традиционная,
в «Повести временных лет», и согласно Новгородской первой летописи.
Новгородская летопись сохранила фрагменты более раннего летописного
свода (на котором основывается и «Повесть временных лет»), однако
содержит неточности в хронологии по событиям X века.
Согласно «Повести временных лет», Олег был родичем
(соплеменником) Рюрика.
В . Н . Татищев со ссылкой на сомнительную Иоакимовскую летопись считает
его шурином — братом жены Рюрика, которую называет Ефандой. Точное
происхождение Олега в «Повести временных лет» не указывается. Предания,
связанные с его личностью, сохранились также в полумифической
скандинавской саге об Одде Орваре (Стреле), что свидетельствует о широкой
известности князя в Скандинавии.
Вокняжение в Киеве
Согласно Повести временных лет, в 882 году Олег, взяв с собой много
воинов: варягов, чудь, словен, мерю, весь, кривичей — взял
города Смоленск и Любеч и посадил там своих мужей. Далее
по Днепру спустился к Киеву, где княжили соплеменники Рюрика,
варяги Аскольд и Дир. Притворившись «гостем подугорским», Олег
отправил к ним посла со словами: «Купцы мы, едем в греки от Олега и от
Игоря княжича, да приходите к роду своему и к нам». Когда Аскольд и Дир
вышли из города, Олег объявил им: «Вы не князья и не княжего роду, а я
княжего роду», и предъявил наследника Рюрика, малолетнего Игоря, после
чего Аскольд и Дир были убиты.
Никоновская летопись, компиляция различных источников XVI века,
приводит более подробный рассказ об этом захвате. Олег высадил часть
своей дружины на берег, обговорив тайный план действий. Сам, сказавшись
больным, остался в ладье и послал к Аскольду и Диру извещение, что везёт
много бисера и украшений, а также имеет важный разговор к князьям. Когда
те взошли на ладью, Олег сказал им: «Азъ есмь Ольгъ кнѧзь · а сє єсть
Рюриковъ Игорь кнѧжичь» — и тут же убил Аскольда и Дира.
Расположение Киева показалось Олегу достаточно удобным, и он перебрался
туда с дружиной, объявив: «Да будет это мать городов русских». Тем
самым он объединил северный и южный центры восточных славян. По этой
причине именно Олега, а не Рюрика иногда считают основателем Киевской
Руси. Вокняжившись в Киеве, Олег установил для Новгорода дань варягам в
300 гривен. Под его властью оказался путь «из варяг в греки».
Следующие 25 лет Олег был занят расширением подвластной территории. Он
подчинил Киеву древлян (883), северян (884), радимичей (885). Два
последних племенных союза были данниками хазар. Повесть временных лет
оставила текст обращения Олега к северянам: «Я враг хазарам, поэтому и
вам незачем платить им дань». К радимичам: «Кому дань даёте?». Те
ответили: «хазарам». И говорит Олег: «Не давайте хазарам, но мне
давайте».
В 907 году , снарядив 2000 ладей по 40 воинов в каждой, Олег выступил в
поход на Царьград. Византийский император Лев VI Философ приказал
закрыть ворота города и загородить цепями гавань, предоставив таким
образом воинам Олега возможность грабить и разорять
пригороды Константинополя. Однако Олег пошёл на необычный штурм:
И повелел Олег своим воинам сделать колёса и поставить на колёса корабли.
И когда подул попутный ветер, подняли они в поле паруса и пошли к городу.
Испуганные греки предложили Олегу мир и дань. Согласно договору, он
получил по 12 гривен за каждую уключину, и Византия обещала
платить дань на русские города. В знак победы Олег прибил свой щит к
вратам Царьграда. Главным результатом похода стал торговый договор о
беспошлинной торговле Руси в Византии.
Осенью 912 года , как сообщает Повесть временных лет, князь Олег погиб от
укуса змеи.
Обстоятельства смерти Вещего Олега противоречивы. «Повесть временных
лет» сообщает, что смерти Олега предшествовало небесное знамение —
появление «звезды великой на западе копейным образом». По киевской
версии, отражённой в «Повести временных лет», его могила находится
в Киеве на горе Щековице. Новгородская первая летопись помещает его
могилу в Ладоге, но в то же время говорит, что он ушёл «за море».
Крещение княгини Ольги и смерть князя Олега от укуса змеи, Лицевой
хронограф Фёдора III, XVII век[33].
В обоих вариантах присутствует легенда о смерти от змеиного укуса. По
преданию, волхвы предсказали князю, что он умрёт от своего любимого
коня. Олег приказал увести коня и вспомнил о предсказании только через
четыре года, когда конь уже давно умер. Олег посмеялся над волхвами и
захотел посмотреть на кости коня, встал ногой на череп и сказал: «Его ли мне
бояться?» Однако в черепе коня жила ядовитая змея, смертельно укусившая
князя.